Записки бывшего афериста, или Витязь в еврейской шкуре - Максим Камерер

— Вот телефон, они ждут уже.

Подъезжаю-две юные жрицы прыгают в машину и поехали. В километрах двух от нашего села вдруг-пикет. Хм. Отродясь тут не стояли.

Опасаться мне особо нечего-но ситуевина начинает мне сразу активно не нравится. Мент какой то мутный. Такое ощущение, что он сериалов про крутого Уокера пересмотрел. Разговаривает сквозь нижнюю губу, проталкивая отрывистые команды сквозь жвачку. Плюс руку держит поблизости к кобуре.

На разговоры не ведется-только лает команды. Пока помалкиваю в ответ.

— Документы! (тоном АУСВАЙС!!!)

Да на.

— Выйдите из машины!

Ну вышел. И что?

— Багажник откройте!

Ну открыл. Дальше?

— Запрещенное что-нибудь везете?

— Ищите-и да обрящете!

— Что?

— Это Библия. Командир-я уже запутался, что у нас запрещено, что разрешено-ищи сам. Найдешь-поделись результатами.

— Так документы всех в салоне сидящих-сюда.

Оппаньки. Мандат ему предъяви… У этих, в салоне, мандат-одна манда, не отнимешь никогда…

Эээххх. Вечер перестает быть томным.

— Не понял. Это ГАИ?

— Да. А что?

— А какие тебе документы на баб нужны? ПТС? Техосмотр? Только подскажи, где у них номер кузова выбит?

— Я прежде всего сотрудн…

— Ты прежде всего ерундой маешься. Тебе такую задачу ставили-пассажиров проверять? Или это личная инициатива?

— Не ваше дело!

— Еще как мое. И хорош пузыриться. Ты с меня, кроме нервотрепки ничего не поимеешь. Заранее предупреждаю.

— Ты уже до отделения договорился!

— Я в ужасе! Только не это! А в отделении что-не люди сидят? И кстати-какого отделения? ГАИ или ментовки?

— Ты меня рассердил. За мной поехал.

— Ээээ… документы верни-а то свалишь и ищи тебя.

— Да щазз! Желая понервировать срывается с места. Идиот.

Сажусь в машину.

— Так, девки, ноги в руки и бегом в лес. Кабану позвоните-он вас подберет. Ясно?

Бабы четко выполняют команду-в отточенных движениях их видна многолетняя практика игр в салочки под девизом: «Кого осалили-тот на субботник»

Подъезжаем к отделению. Крутой Уокер бежит договариваться о приеме. Выходит с усатым старым старшиной. Уже по тому как он идет видно что все это ему в хуй не уперлось, но связываться с этим кретином ему неохота…

Открывают дверь и оппаньки. Я один. (тачка тонирована вчернь-снаружи ничего не разглядеть)

Уокер открывает рот. Покраснение рожи свидетельствует о напряженной работе мозга.

Дикий рев:

— ГДЕ БАБЫ?!!!!!

У-тю-тю, мой маленький, а ты совсем дурачок… Ну, не обижайся, я предупреждал…

Невинно:

— Какие бабы?

— ГДЕ БАБЫ, Я ТЕБЯ СПРАШИВАЮ???!!!

— Как где? Везде! Обернись по сторонам, родной-вокруг их море! Блондинки, брюнетки, худые, толстые-какие хошь! А чего орешь то так? Невтерпеж, что ли? Совсем не дают? У всех спрашивал?

Старшина начинает ржать. Отделенческие мусора гиббонов недолюбливают а тут такой концерт-забесплатно.

Будет чем курилку повеселить.

— Я ТЕБЯ ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ-ГДЕ БАБЫ?!!!! (Громоподобно)

— А то что? Расстрел на месте? И не ори так, я пугаюсь. Теперь я понимаю, чего тебе бабы не дают-ты грубиян. Фи.

Летеха близок к апоплексическому удару. Его напарник со старшиной откровенно веселятся.

Наконец старшина напускает строгости:

— Так, хорош издеваться! Где бабы?

Вот его злить не стоит. Сразу меняю тон на доверительный:

— Старшой, я знаю? Выскочили с машины-и ноги в лес. Мне за ними бегать, что ли? Я их и видел то 5 минут от силы, попросили от станции довезти.

— А чего вступался за них-если не знаешь? -визжит рейнджер.

— А я джентельмен. Девки пискнули-мол, документов нет, выручай, ну я и… Вот поэтому мне бабы и дают- (я лучезарно улыбаюсь и подмигиваю страдальцу) -и нервы у меня в порядке поэтому же, и не ору я, как в жопу раненая рысь. В отличие от некоторых. Гы.

Старшина опять ржет. Хороший знак.

Рейнжер подрывается:

— Так, поехали! Я знаю где он их высадил! Щаз возьмем!

Я сокрушенно качаю головой.

— В лесу? Ночью? Двух телок? Роту СС прихвати, не забудь. И собак побольше. Ну и -лес прочесайт! С Богом!

Размашисто крещу недоумка. Старшина покатывается с хохоту.

— Ты б, касатик, лучше за блядями съездил. А то у тебя и так с головкой беда, а тут еще и яйца на мозг давят. Кого в милицию понабирали-жуть!

Уверен, будь мы одни он меня пристрелил бы. А так жжет ненавидящим взглядом. Угу. Разочаровал я тебя. А ты так на меня надеялся…

— Ну смотри! У меня глаз-то плохой!

Я заволновался:

— А что не так? Коньюктивит? Ты глаза немытыми руками не тер? После онанизма? Смотри-это не шутки-ослепнешь, еще, не приведи Оссподя, как работать-то будешь? Наощупь?

Сташина обессиленно воет. Уверен, завтра о наших беседах все менты в городе будут знать.

А я предупреждал.

Нельзя сказать, что мы расстались друзьями-старшина с напарником еле его от меня оттащили.

Слюней то набрызгал, мама моя. Еле отмылся потом.

Спасибо старшине-тот отобрал у деморализованного летехи мои аусвайсы и отпустил, зачем то напоследок крепко пожав руку.

Земля круглая, жопа-скользкая и, понятное дело, история имеет продолжение.

Вторая часть мерлезонского балета

Сидим как то на пьянке у меня в доме. Капа поет, девки хихикают-ляпота.

Мужское население хлещет виски, бабы-вино, Капа, как на голову ушибленный потягивает сок. Ему низзя. А то дурмашина включится.

По ходу пьяни все смешивается в доме Облонских-бабы то и дело накатывают вискаря, мужики осаживаются вином, даже Капа пару раз перепутал вино с соком. И тут -на ка. Последняя бутылка вина. Епта, мы ж ящик взяли.

Понятное дело раз нет-то бабы в визг. Как же без вина -то?

Мало того-проебали все штопоры в доме, а по закону подлости пробка тугая. Ничем не сковырнуть.

Макс лезет на стену, срывает с ковра висящую шашку и берется открыть ее «по-гусарски»

Берет меня в напарники. Мне все дико не нравится-ибо Макс в говно, шашка-настоящая, а я нервно реагирую, когда боевое оружие ходит ходуном в руках алкашей-особенно если я в радиусе поражения.

Но Макс с же вошел в раж-его не остановишь.

— Запомни, сссстаричок, зто надо делать РЕЗКО!!!!Поэл?

— Понял, понял, шевелись.

— Не. (Тезка встает столбом на выходе) Не понял. Повтори за мной. РРРРЕЗКО!!!

— РРРРРЕЕЕЗЗЗЗКО! Доволен?

— Во! Другое дело! (выходим во двор) -держи бутылку.

— Йа? Нахера? Поставь на стол иии…

— Не, старичок. Это будет нерезко. Держи крепко.

— Зарубишь же!

— Да ты чо! Я Потомсве… Потосве… Потоствесный казак!

Я не трезвее Макса, потому покорно подставляю горлышко. А что, и без рук люди живут. Онанизм, вообще вреден, говорят, а тут проблема сама собой решится…

РРРРРРРРАЗ!!!!

Макс закручивается в какую-то замысловатую спираль, на выдохе разворачивается, спотыкается и летит в снег. На снежной целине отпечатывается самураем-руки занесены над головой-в руках катана, блядь хоть танка тут читай.

Вторая попытка.

РРРРРРРАААААЗЗЗЗ!!!!!

Горлышко отлетает метров на пять-при этом днище бутылки откалывается и падает мне на ноги.

Макс-гордо:

— Теперь ты понял, старичок-что такое РЕЗКО!?

— Теперь понял!

Однако неблагодарные телки не оценили нашей резкости и пришлось валить в город за вином. За рулем-само собой Капа-он хоть глотнул пару раз винца, но по сравнению с нами-трезв как стеклышко.

Только выехали на бетонку-оппаньки, они родимые! «А ктой-то с горочки спустился, наверно милый мой идет!» Он самый. Тогда был явно его день. Штук 5 алкашни они наловили и гнали это стадо на освидетельствование. А тут на десерт-я. Иехуууу!!!!

Приезжаем. Полный зал попавших. Кто лыка не вяжет, кто хорохорится, но в глазах у всех выражение собак на бойне. Капа шипит, я вожу жалом по сторонам. И -есть на что посмотреть. Дохтур-явно из наших. Причем из ярко выраженных. Начинаю строить глазки. Доктор ухом не ведет, но как только раздается звонок-выходит открывать сам, вместо медсестры. Диалог в прихожей умещается в пару фраз.

— Аид?

— Азмь есьмь!

— А вроде не похож. Следовые черты семитства вижу, но как то смазано это.

— Об асфальт их смазали, доктор, но может, о моей родословной позже поговорим?

— Ты за рулем?

— Не. Мальчонка мой.

— Хорошо. Покажешь.

Все чуть не сорвалось-доктор принял за «моего» какого то калдыря. Ну там встаньте, руки на ширину…

Встать-то он встал, руки развел но тут же ебнулся. Так и лежал в проходе, раскинув руки-поверженной землетресением